ФиС

С разрешения и по просьбе автора статьи выкладываю для ознакомления.

В поисках совершенства

Я понимаю, что и тему сегодняшнего разговора, и сам вид, о котором пойдет речь, трудно себе представить в рубрике «Стадион ГТО». Но лучше не спешить с выводами. Все-таки мир физкультуры старается привести человека к совершенству и гармонии. Гармонии с самим собой, с окружающими, с природой. В конце концов, и творческую энергию, и положительный настрой на жизнь мы, не колеблясь, относим к здоровому образу жизни, а что это, как не самая главная цель комплекса ГТО? К тому же к значку ГТО всегда полагалось иметь не только выполненные нормы, но и разряд по какому-то виду спорта. В общем, сегодня я решил написать о своем любимом виде спорта, о том виде, который вывел меня на физкультурную дорогу…
Лук. Я не могу о нем не написать, слишком много радости он мне подарил, слишком много интересного с ним связано. Я люблю лук. Люблю давно, с самого раннего детства. Что сыграло свою роль — чтение ли приключенческих книг, то прикосновение к минувшим эпохам, которое испытывает человек, взявший в руки это древнейшее оружие, или еще что-то, — сказать точно не смогу, только стрельба из лука превратилась в любимейшее увлечение.
Я выискивал в книгах и журналах любое упоминание о луке, испробовал все известные способы стрельбы, изготовил десятки луков. Помню, как в историческом музее я в первую очередь шел к выставке старинного стрелкового оружия, рассматривал луки, зарисовывал их, пытаясь потом, дома, изготовить точно такие же самостоятельно. Однажды долго спорил с экскурсоводом в Ленинградском музее антропологии о подлинности выставленных на постаментах индейских луков: тогда еще, чтобы разрешить спор, мы обратились за помощью к эксперту — работнику того же музея, кандидату исторических наук. Помню, как было польщено мое самолюбие, когда действительно лишь один лук выставленной коллекции (именно тот, на который указывал я) оказался не муляжом. После спора с экскурсоводом мне разрешили погладить его и даже дотронуться до тетивы.
Первый в жизни лук мне сделал отец (было мне на тот момент лет шесть): мы тогда воскресным днем выехали на природу. Он вырезал хорошую ветвь можжевельника, остругал ее, затем долго гнул в руках, подтачивая то одну, то другую сторону, а по окончании этой работы стянул концы крепким шнуром — дратвой. Долго возился со стрелой, тщательно отесывая ее своим острым офицерским ножиком, подгоняя под наконечник — пустую гильзу от пистолетного патрона. Стрелу я, конечно, почти сразу потерял, но лук остался, и я еще какое-то время стрелял из него, изготавливая стрелы самостоятельно.
Став чуть старше, я буквально «подсел» на книги Рони-Старшего, Сетон-Томпсона, Ивана Ефремова и других авторов приключенческой литературы, которые разожгли интерес, превратив его в увлечение, а увлечение это, в конце, концов, сблизило с природой и буквально заставило заняться физкультурой. Стараясь подражать героям прочитанных книг, я всё свободное время проводил в лесу. Сразу после уроков складывал в рюкзак бутерброды и чай, прихватывал лук и почти бегом уходил в лес. Это было интересно и, как я сейчас понимаю, полезно: за день я успевал «нашагать» добрый десяток километров, научился разжигать костер, различать деревья, узнавать птиц по голосам. Иногда даже ходил по следу диких животных, попутно изучая по книгам и в природе их повадки и образ жизни. Очень скоро почувствовал недостаток физической подготовки. Начал искать ответы на вопросы, часами пропадая в читальном зале, отыскивая любое упоминание о подходящих упражнениях и системах тренировки (вот тут-то, кстати, и попал в мои руки журнал «Физкультура и спорт», чему я несказанно рад).
Этот поиск меня захватил и не отпускает до сих пор. Стрельба из лука — искусство старинное, сколько уже сменилось поколений, накопивших огромный опыт подготовки стрелков. Отыскивать, перепроверять на себе различные упражнения или системы подготовки — очень интересный процесс. Представители некоторых народностей добивались превосходных результатов в стрельбе, но по-разному решали вопросы специальной и общефизической подготовки. То, что общефизическая подготовка нужна, понимали почти все, может быть, кроме лучников времен Столетней войны. До сих пор археологов, работающих в Англии и Нормандии, удивляет некоторая диспропорция тел найденных останков английских стрелков. Как известно, физической культуры как таковой в Средние века на территории Европы не существовало, никакой общефизической подготовки люди не знали, довольствуясь воинскими умениями: те, кто побогаче, фехтовали и бились на рыцарских турнирах, те, кто победнее, стреляли из лука, ограничивая свою подготовку этим единственным упражнением. Отсюда та диспропорция, удивляющая археологов (кстати, именно этот факт подтверждает необходимость общефизической тренировки; это касается любого вида спорта: специальная подготовка дает однобокое развитие). В отличие от англичан в некоторых индейских племенах мальчиков обучали стрелять из лука с обеих рук, справедливо полагая, что такой подход даст возможность для более полноценного физического развития молодого человека. А вот у монголов, например, испокон веков юноши обязательно кроме стрельбы должны были уметь бороться и скакать на лошади. Борьба решала вопрос общефизической подготовки.
Вообще же, дальше всех в этом отношении ушли японцы. Изучая физическую культуру японских самураев, я отыскал комплексы упражнений, которые в обязательном порядке использовали в своей подготовке древние японские лучники. Не думаю, что японцы, эти известные на весь мир педанты, выполняли бы подобные упражнения от нечего делать. Одно из упражнений древних японских лучников — стойка и ходьба на руках. Мышцы работают в режиме, близком к удержанию лука, а само упражнение можно с успехом отнести к разряду оригинальных. Из простых же и доступных упражнений японцы использовали обычную ходьбу. Я читал, что старые японские мастера приучали своих учеников к ежедневной длительной ходьбе в высоком равномерном темпе. Они утверждали, что ходьба помогает сконцентрироваться на выстреле, приучает к своеобразному отрешению от мира на время выстрела. Думаю, заядлые физкультурники во время длительных пробежек или прогулок не раз испытывали это чувство — чувство легкости и полета, когда не ощущается нагрузка, когда и расстояние, и время словно сокращаются. Думаю, старые мастера понимали это, как и то, что без специальных и общефизических упражнений невозможно стать выносливым, и наверняка понимали, что лучше длительной ходьбы с этой проблемой не справится ни одно другое упражнение.
Со временем у меня сложилась своя собственная система физической подготовки. Наверное, любой спортсмен-лучник посчитает эту систему слишком уж сложной или нелогичной, а многие упражнения — лишними. Наверное, постарается обойтись чем-то более простым, но именно такой подход к делу превратил меня в заядлого физкультурника, в страстного (не побоюсь этого слова) почитателя леса, природы, дальних просторов. Что же касается упражнений, то даже ученики (те из них, кто знает о моем увлечении) удивляются, услышав, что подтягивание на одной руке я освоил в первую очередь именно для стрельбы: удержать растянутый «мастерский» лук может человек сильный, и запас силы в этом случае не будет лишним. То же касается другого упражнения — ходьбы и стойки на руках, в каждую силовую тренировку я обязательно включаю это упражнение.
Турник — первейший силовой снаряд в подготовке лучников. Вот она — сила — тягучая или резкая, сила каждой мышцы, каждого мускула. Тянуть, еще, еще. Словно тетиву, до конца, с удержанием тела в верхней точке на три секунды, на пять. Одним из лучших турниковых упражнений для лучника считаю подтягивание широким хватом к подбородку и отжимание от перекладины средним хватом. При подтягивании хват осуществляется тремя средними пальцами рук (именно тремя пальцами осуществляется захват тетивы), в верхней точке выполняется задержка на пять секунд. Количество повторений упражнения — не менее шести (шесть стрел, это серия выстрелов в лучном спорте). В отжиманиях темп медленный, в верхней точке задержка на две-три секунды, причем нужно стараться не касаться перекладины ничем, кроме кистей рук.
В группу, несомненно, полезных упражнений отношу и упражнения на самосопротивление (журнал подробно писал об этих упражнениях в № 9 за 2011 год). То есть «собирается» довольно серьезный комплекс для развития специальной силы. Потом, перед выстрелом, она, эта наработанная сила, поможет удержать растянутый лук. Кстати, о способностях мышц восстанавливаться после силовых нагрузок: знаю лучников, которые сводят силовые тренировки к нулю. Я видел нескольких мастеров в Бурятии, которые даже разминку не выполняли, считая ее лишней, считая, что не стоит «забивать» мышцы лишними упражнениями. Но, может быть, в этом и кроется секрет плохой формы бывших спортсменов?
Обязательной в подготовке считаю длительную ходьбу и лыжи. И не только потому, что соревнования в этом виде спорта длятся несколько часов и необходим солидный запас выносливости. Наверное, старые японские мастера были правы: есть что-то общее в сознании между прицеливанием и разгаром тренировки в отработке какого-то лыжного хода. Может быть, то же самое чувство слаженности движений, чувство полета, необъяснимой радости? Может быть, эта та самая гармония, к которой я стремлюсь всю жизнь?
Со спортивной стрельбой из лука я познакомился поздно, уже после окончания школы (в конце 70-х секции не было даже в Ульяновске, не говоря о далеком районном центре). Мы были тогда на соревнованиях по легкой атлетике в Оренбурге: я бежал эстафету и бился за финал в длинном спринте. Помню, что даже не удивился, когда перед самым стартом эстафеты, находясь уже на своем этапе, увидел нескольких человек с луками, идущих через кромку стадиона куда-то на задворки. Один парень буквально сразил меня своим видом — высокий, мускулистый, с длинными, чуть развивающимися на ветру волосами и невозмутимым лицом. Это был Сергей Лавров, лучший на тот момент лучник Оренбургской области, ставший в дальнейшем моим первым и единственным тренером. С того дня я стал довольно частым гостем Оренбурга, стараясь попасть на тренировки в каждый выходной. Тогда же, в тот первый день, я еле-еле дождался своего старта, в результате эмоционального подъема установил личный рекорд, а затем побежал туда — к щитам с разноцветными мишенями.
Спортивная стрельба получалась не очень: никогда я не любил прицел на луке. Это сейчас наряду с олимпийской стрельбой на фиксированных дистанциях, где обязательно используется диоптрический прицел, официально существуют соревнования по полевой стрельбе, где и расстояния до цели неизвестны, и прицел не приветствуется. То есть полевая стрельба — это что-то робингудовское, натуральное и очень мне близкое. Сергей Лавров настойчиво пытался исправить ошибки моей техники, сложившейся за годы самостоятельной тренировки, где главным помощником мне была книга С.Б. Кольби «Первая стрела». Книга, сама по себе отличная, но, как известно, никакая книга не может заменить совет знающего тренера (да и не каждому дано написать так, как писал Владимир Сергеевич, — просто, щедро и доступно). Ошибки от детской стрельбы ликвидировать было трудно: те элементы техники, что заложены в юном возрасте, почти не исправляются. По крайней мере, на исправление уходит очень много сил и времени, и касается это любого вида спорта. Именно те занятия помогли частично исправить огрехи, в особенности трудно было приобрести способность не торопиться на огневом рубеже.
Сейчас я стреляю только без прицела и без каких бы то ни было прицельных приспособлений. Такой стиль в кругах лучников называется традиционным, хотя луки используются для этой цели самые разные — спортивные, блочные, даже самодельные. А настоящий всплеск интереса к традиционной стрельбе произошел у меня нынешним летом. Мне довелось побывать в Калифорнии, более того, я был участником большого лучного фестиваля в Сан-Франциско. Вот здесь-то я и посмотрел на настоящую стрельбу чуть со стороны, тут-то и оценил всю красоту этого вида! Стрельбище большое — щитов на двенадцать. Причем это не приспособленное под лукодром футбольное поле, как это часто бывает у нас, это специальное стрельбище для стрельбы из лука. Кстати, лук в Сан-Франциско уважают — почти в каждом гараже обязательно найдутся лук и стрелы. Когда, взяв в руки лук и повесив за спину колчан со стрелами и мишенями, я шел по улицам в Голден-Гейт парк (именно там, в окружении огромных эвкалиптов и сосен, находится стрельбище), почти каждый мужчина радостно приветствовал меня, интересуясь силой лука и моими результатами.
Все как один лучники тянут тетиву тремя средними пальцами — это самый удобный способ. Он не требует каких-то специальных приспособлений для оттягивания тетивы, подобных медному или железному кольцу, который применяли еще монголы Батыя (кольцо надевалось на большой палец, им же оттягивалась тетива лука). Сейчас пальцы защищает специальная кожаная накладка или специальная кожаная перчатка. Вопрос прикладки, то есть фиксации правой руки в момент полного растяжения лука, пожалуй, один из важнейших вопросов. Это при стрельбе из стрелкового огнестрельного оружия — из карабина или винтовки — вопрос решается просто: навел мушку под прорезь, а дальше, как говорится, дело техники. Глаз, прорезь и мушка при прицеливании находятся на одной линии. В спортивной стрельбе из лука эта условная линия от глаза проходит через прицел сразу в мишень, что значительно усложняет возможность точной стрельбы. В неспортивной стрельбе из лука стрелять приходится «по чутью», нащупывая дорожку, по которой стрела должна лететь в центр интуитивно. Даже в стрельбе из винтовки нужно нажимать на спуск очень плавно, как говорят стрелки, «используя миг между ударами сердца», что уж говорить о выпуске стрелы, когда малейшая неточность в технике выпуска уводит стрелу от цели. Чуть дернул тетиву назад при выпуске — включается в движение спина, тянет в сторону лук. На считанные миллиметры, на самую малость, но этого достаточно, чтобы желтый, самый важный, круг мишени остался чист. Вот этот момент я не люблю. Не люблю, когда выстрел остался недоработан, когда я проиграл в борьбе за характер, за то, трудно поддающееся описанию удовлетворение от точного выстрела.
Долгое время я стрелял, как обучали в секции, — тянул тетиву к подбородку, отводя голову назад. Здесь, на фестивале, познакомился с совершенно другой прикладкой. Многие американские лучники — специалисты полевой стрельбы — чуть-чуть заваливают лук вправо, а голову чуть склоняют вперед, подводя хвост стрелы достаточно близко к глазу. Чем-то отдаленно, конечно, этот способ напоминает прицеливание из винтовки, у которой убрали прицельную планку и мушку, заставляя выцеливать прямо по стволу. Вначале я воспринял эту технику с недоверием, но результат превзошел ожидание — стрелы полетели много точнее, а я же еще раз убедился в справедливости утверждения: нельзя воспринимать технику и саму тренировку как нечто застывшее, нельзя в подобном вопросе быть консерватором! Сама же отработка техники сводится к максимально упрощенным движениям: во время вылета стрелы необходимо сохранять полную неподвижность (в этом, кстати, и заключается та самая знаменитая твердость руки Робин Гуда и других классных лучников — в сохранении неподвижности в момент выпуска стрелы). Кстати, эта видимая простота всегда вызывает некоторое пренебрежение со стороны многих спортсменов, чаще «силовиков». Им невдомек, что стрелки не просто посылают в цель стрелу за стрелой, не просто «пуляют» на количество повторений, выполняя «подход к снаряду», они ведут прицельную стрельбу, где один неточный выстрел может свести на нет результат добрых тридцати выстрелов. Вот уж борьба с самим собой! Борьба за хладнокровие, за выдержку, за чистоту линий! Нет, друзья мои, это всё же искусство!
Кстати, это хорошо поняли английские аристократы, включающие в программу обучения своих детей обязательные уроки стрельбы из лука. Совместили, так сказать, приятное с полезным. В детстве я не отличался особой выдержкой, позволяя иногда характеру брать верх. Явно осознавал сей факт, переживал, пытаясь бороться и проигрывая эту борьбу, пока лук не пересилил. Считаю, что к усилиям родителей и тех хороших людей, с которыми довелось общаться, я смело могу поставить ту устойчивость, которой снабдил меня лук. Те усилия, в конце концов, помогли мне забраться в дальние края, посмотреть мир и полноценно общаться с каждым встреченным человеком.
В заключение хотелось бы сказать два слова об оздоровительном эффекте стрельбы. Лично я в тренировке использую одну стрелу. У меня есть в запасе несколько стрел, но использую одну. Так уж повелось с детства, и этой привычке я не изменяю. После выстрела нужно идти к мишени и снова возвращаться к стрелковому рубежу. Если дистанция стрельбы 25 метров, один выстрел «обходится» в 50—60 шагов, сотня выстрелов дает добротную пятерку километров. Лук — не эспандер и не штанга, но уверяю: удержать даже простой лук силой натяжения тетивы в 18—20 кг — дело непростое. Скажем, у меня на следующий день после тренировки в сотню выстрелов мышцы спины болят от нагрузки, а ведь я не аристократ — и работать приходится много, и о гимнастике не забывать, то есть мышцы редко находятся в покое. Вот что такое лук. А еще концентрация, глазомер, умиротворение и настоящая встреча с древностью.
В момент попадания в центр мишени, когда всё выполнено правильно — и растягивание лука, и выпуск, когда удалось удержать тело после выстрела неподвижным, испытываешь приступ счастья. Он очень короткий, но яркий, ощутимый, почти осязаемый. Часто ли приходится держать в руках счастье? Чаще слышишь недовольство и ворчание вокруг: люди недовольны жизнью, поведением своих детей, окружающими. Люди перестают смотреть по сторонам, не видят ни падающего листа, ни дятла, случайно залетевшего в парк и долбящего кору старой березы, ни красоты садящегося на деревья тумана, чаще тоскуя над полупустым кошельком. Люди перестают радоваться встречам и маленьким радостям. А лук дает эту возможность! Возможность находить гармонию в простоте, возможность соединить воедино и культуру, и искусство, открывает еще одну дверь в познании самого себя, В общем, я за лук!
Владимир КОЧЕТКОВ, учитель географии и физкультуры, пос. Сурское, Ульяновская обл.